Просто трёп на окололингвистическую тему

Uriah Heep (Юрай хип) — британская рок-группа, образовавшаяся в 1969 году в Лондоне, Англия, и заимствовавшая название у персонажа романа Чарльза Диккенса «Дэвид Копперфильд»

В русском переводе персонажа романа зовут Урия Гип. (Вики)

В юридической конторе мистера Уикфилда служит Урия Хип — отвратительный тип, рыжий, извивающийся всем телом, с незакрывающимися красными, без ресниц, глазами, с вечно холодными и влажными руками, к каждой своей фразе, угодливо прибавляющий: «мы люди маленькие, смиренные».

Даниэль Джоунз "Словарь английского произношения", репринт, изд-во "Советская Энциклопедия, 1963 г. (у меня есть это издание этого словаря, поэтому претензии по транслитерации - гневно отвергаю!). Так вот, там Юрайэ, а не Юрай (Зовите меня просто "Юра"!).

На русском я его не читал. В ранней молодости взял на английском в библиотеке. Во времена Советского Союза, в сталинские, послевоенные годы, у нас для "советских граждан, изучающих иностранных языки" "Издательство литературы на иностранных языках" (Foreign Languages Publishing House) издавало (неадаптированную!) "литературу зарубежных стран на языках оригинала", преимущественно на английском, французском, немецком. Но видел и Юлиуса Фучика на чешском.

У меня есть советские издания сталинских лет книг Анатоля Франса на французском (1948 г., букинистические, конечно, я появился много позже), Диккенса на английском (Martin Chuzzlewit, 1951) и много еще каких...

Интересно, через пару лет после прочтения Копперфильда случайно купил в самарской "Академкниге" "Определитель языков мира по письменностям" Р.С. (Руджеро Сергеевича) Гиляревского на английском языке, М., 1970. (Перевод на английский русского справочника 1968 г). А там - по одному абзацу на каждом языке, без указания источника, ни на той же странице, ни в примечаниях, ни где бы то ни было.



I could not help glancing at the scar with a painful interest when we went in to tea. It was not long before I observed that it was the most susceptible part of her face, and that, when she turned pale, that mark altered first, and became a dull, leadcoloured streak, lengthening out to its full extent, like a mark in invisible ink brought to the fire. There was a little altercation between her and Steerforth about a cast of the dice at backgammon, when I thought her, for one moment, in a storm of rage; and then I saw it start forth like the old writing on the wall.

Сразу узнал, вспомнил, что это из Дэвида Копперфильда! (Книга -то толстенная, 852 стр.!)

Дык вот, вернемся к нашему мальчику-мерзавцу. Диккенс был сторонником теории врожденного (сейчас бы сказали "генетически обусловленного") благородства / врожденной подлости. Мальчик благородных кровей, в силу обстоятельств, с малолетства попадает в воровскую шайку, но: увы! никак (генетически!) не способен украсть у рассеянных богатых дяденек шелковый носовой платок из заднего кармана, сам не понимая почему, тогда как его одногодки из простолюдинов практикуют это как "вид спорта", еще и с удовольствием!

С.Г. Тер-Минасова в одной своей книге (или в обеих) "Война и мир языков и культур", 2007, и "Язык и межкультурная коммуникация", 2008 (см. мой пост "Стереотипы и менталитеты"), указывает на разницу в менталитетах: в английском существует выражение "poor, but honest" = "честный, несмотря на то, что бедный". То есть в английской культуре честность и бедность ПРОТИВОПОСТАВЛЯЮТСЯ, как вещи, как правило, или почти несовместные, как у нас "гений и злодейство".



У нас, наоборот, "по определению", по умолчанию, считается, что раз бедный, значит - честный. А раз богатый, значит - мошенник!

По-моему, разные бедные и разные богатые имеются ввиду: у нас - дети (или взрослые выходцы) из бедных крестьянских семей, у них - подкидыши и беспризорники из богадельни. Знатный лорд у них "богатый, благородный и честный", а буржуа, выбившийся в богатые из бедных - заведомо мошенник (забыл, в каком-то романе Диккенса есть такой персонаж, в Оливере Твисте, кажись).

Цитата из журнала "Русский репортер":

RAD (reactive attachment disorder) — синдром нарушения привязанности чаще всего возникает из-за того, что ребенок рано, до трех лет, оказывается в детском доме. Младенцу нужен взрослый, который будет о нем заботиться, причем каждый день, который покормит, когда ты голоден, укроет одеялом, когда тебе холодно, и возьмет на ручки, когда ты плачешь. Это формирует базовое чувство безопасности и доверия к миру. Если такого взрослого рядом нет, ребенок доверять не научится. Окружающие будут для него объектом для манипуляций, от которых, немного постаравшись, можно получить желаемое — не более того. И как бы сильно приемные родители ни любили такого ребенка, он просто не в состоянии ответить им тем же. Это тяжелое психическое расстройство, требующее длительного лечения.