Натура в сих местах обильна: корабельные леса все реки в уют одели, да и равнины почитай ими сплошь укрыты. Алчный зверь наравне с человеком себе жизнь промышляет, и сельские россы великое беспокойство от них держат.
На улице, в мраке и безлюдье, беспокойно падал влажный густый снег.
А ежели б в тылу имелась достоверная любовь, тогда бы каждый пешком пошел хоть на луну!
Покуда векует на свете душа, потуда она и бедует.
— А где же Посольский тракт? — спрашивали немцы ямщиков.
— А вот он самый, — указывали на круглое пространство ямщики.
— А сего незаметно! — восклицали немцы, вглядываясь в грунт.
— Так трахт одно направление, а трамбовки тут быть не дòлжно! Он до самой Казани такой — все едино! — поясняли, поелику возможно, ямщики иноземцам.
— Ах, это знаменито! — смеялись немцы.
За Рязанью — обиженным и неприютным городком — уже редко жили люди. Тут шла бережная и укромная жизнь.
кум от кума жил в те времена верст за двести, потому что сосед соседа в кумовья не брал — бабы не дружили.
Про Андрея Платонова рассказывают: во время войны писатели получали по талонам дополнительное питание, и Платонов, член Союза писателей, работавший дворником в домоуправлении, стоял как-то в очереди, чтобы унести домой кастрюльку с супом, тарелку с кашей и котлетой. И какой-то писатель, более успешный в приобретении жизненных благ, желая показать свою демократичность, обратился к Платонову с фразой:
– Мы, писатели…
– Нет, батенька, вы меня с собой не равняйте, – ответил Платонов. – Вы пишете чернилами, а я кровью.
Комментариев нет :
Отправить комментарий