Искусственный язык и межкультурная коммуникация

Brif, bruf, braf	Бриф! Бруф! Браф!
Due bambini, nella pace del cortile, giocavano a inventare una lingua speciale per poter parlare tra loro senza far capire nulla agli altri. - Brif, braf, - disse il primo. - Braf, brof, - rispose il secondo. E scoppiarono a ridere. Su un balcone del primo piano c'era un vecchio buon signore a leggere il giornale, e affacciata alla finestra dirimpetto c'era una vecchia signora né buona né cattiva. - Come sono sciocchi quei bambini, - disse la signora. Ma il buon signore non era d'accordo: - Io non trovo. - Non mi dirà che ha capito quello che hanno detto. - E invece ho capito tutto. Il primo ha detto: che bella giornata. Il secondo ha risposto: domani sarà ancora più bello.La signora arricciò il naso ma stette zitta, perché i bambini avevano ricominciato a parlare nella loro lingua. - Maraschi, barabaschi, pippirimoschi, - disse il primo. - Bruf, - rispose il secondo. E giù di nuovo a ridere tutti e due. - Non mi dirà che ha capito anche adesso, - esclamò indignata la vecchia signora. - E invece ho capito tutto, - rispose sorridendo il vecchio signore. - Il primo ha detto: come siamo contenti di essere al mondo. E il secondo ha risposto: il mondo è bellissimo. - Ma è poi bello davvero? - insisté la vecchia signora. - Brif, bruf, braf, - rispose il vecchio signore.	Двое ребятишек мирно играли у себя во дворе. Они придумывали особый язык, чтобы можно было разговаривать только друг с другом и чтоб никто больше не понимал их. - Бриф, бруф! - сказал первый мальчик. - Бруф, браф! - ответил другой. И они весело рассмеялись. На балконе второго этажа сидел старый добрый синьор и читал газету. А в окно напротив него выглядывала старая синьора - синьора так себе: ни плохая, ни хорошая. - Какие глупые эти ребята! - сказала синьора. Но синьор не согласился с нею. - Я этого не нахожу, - возразил он. - Не станете же вы утверждать, будто поняли, что они говорят?! - спросила синьора. - Отлично понял! Первый мальчик сказал: "Какой сегодня чудесный день!" А другой ответил: "Завтра будет еще лучше!" Синьора поморщилась, но промолчала, потому что в это время ребята снова заговорили на своем языке. - Мараски, барабаски, пимпиримоски! - сказал первый мальчик. - Бруф! - ответил другой. И они снова стали смеяться. - Неужели и на этот раз вы будете уверять, что поняли их? - рассердилась старая синьора. - Конечно! - ответил, улыбаясь, старый добрый синьор. - Первый сказал: "Как хорошо, что мы живем на земле!" А второй ответил: "Мир так чудесен!" - Неужели он и в самом деле так чудесен?! - удивилась старая синьора. - Бриф! Бруф! Браф! - ответил ей старый синьор.
A comprare la città di Stoccolma	Как один человек купил город Стокгольм
Al mercato di Gavirate capitano certi ometti che vendono di tutto, e più bravi di loro a vendere non si sa dove andarli a trovare. Un venerdì capitò un ometto che vendeva strane cose: il Monte Bianco, l'Oceano Indiano, i mari della Luna, e aveva una magnifica parlantina, e dopo un'ora gli era rimasta solo la città di Stoccolma. La comprò un barbiere, in cambio di un taglio di capelli con frizione. Il barbiere inchiodò tra due specchi il certificato che diceva: Proprietario della città diStoccolma, e lo mostrava orgoglioso ai clienti, rispondendo a tutte le loro domande. - È una città della Svezia, anzi è la capitale. - Ha quasi un milione di abitanti, e naturalmente sono tutti miei. - C'è anche il mare, si capisce, ma non so chi sia i lproprietario. Il barbiere, un poco alla volta, mise da parte i soldi, e l'anno scorso andò in Svezia a visitare la sua proprietà. La città di Stoccolma gli parve meravigliosa, e gli svedesi gentilissimi. Loro non capivano una parola di quello che diceva lui, e lui non capiva mezza parola di quello che gli rispondevano. - Sono il padrone della città, lo sapete o no? Ve l'hanno fatto, il comunicato? Gli svedesi sorridevano e dicevano di Sì, perché non capivano ma erano gentili, e il barbiere si fregava le mani tutto contento: - Una città simile per un taglio di capelli e una frizione! L'ho proprio pagata a buon mercato. E invece si sbagliava, e l'aveva pagata troppo. Perché ogni bambino che viene in questo mondo, il mondo intero è tutto suo, e non deve pagarlo neanche un soldo, deve soltanto rimboccarsi le maniche, allungare le mani e prenderselo.	Что угодно бывает на базаре в Гавирате. И уж конечно, попадаются там и такие пройдохи, которые торгуют где придется и чем попало. А однажды в базарный день появился на рынке человек, который продавал какие-то уж совсем необычные вещи: гору Монблан, что в Альпах, Индийский океан, Лунные моря... Язык у этого человека был так хорошо подвешен, что через час у него остался только один город - Стокгольм. Город этот купил парикмахер. Вместо платы он побрил торговца и освежил одеколоном. А затем повесил на самом видном месте между зеркалами большое удостоверение о том, что он является владельцем города Стокгольма. Парикмахер с гордостью показывал этот документ всем своим клиентам и с удовольствием отвечал на их расспросы: - Это город в Швеции, и не просто какой-нибудь захудалый городишко, а столица! Там живет около миллиона человек! И все они, разумеется, принадлежат мне. Там есть еще море, понятно, но я пока незнаком с его владельцем... Мало-помалу парикмахер скопил денег на дорогу и спустя год отправился в Швецию - надо же наконец посмотреть на свои владения. Стокгольм очень понравился ему. Он нашел, что это прекрасный город, а шведы - милейший народ. Только вот беда: шведы ни слова не понимали из того, что он говорил им, и он тоже ни полслова не понимал из того, что они отвечали ему. - Знаете ли вы, кто хозяин вашего города? Вам сообщили, что хозяин его я? Шведы улыбались и кивали головами, как бы отвечая - да. Ведь они не понимали, что он говорит, но были людьми вежливыми и воспитанными. Бесконечно довольный, парикмахер потирал руки: - Такой город! Подумать только, как дешево я заплатил за него - всего-навсего стрижкой с одеколоном отделался! И все же он ошибался, этот парикмахер. Он слишком много заплатил за него - переплатил! Ему невдомек было, что каждому ребенку, который появляется на свет, принадлежит весь мир, и ему ничего не надо платить за него - ни единого сольдо! Ему нужно только засучить рукава, хорошо поработать, и все на земле окажется в его руках.
Джанни Родари	Перевод И. Константиновой
Dos niños estaban jugando, en un tranquilo patio, a inventarse un idioma especial para poder hablar entre ellos sin que nadie más les entendiera. - Brif, braf -dijo el primero. - Braf, brof -respondió el segundo. Y soltaron una carcajada. En un balcón del primer piso había un buen viejecito leyendo el periódico, y asomada a la ventana de enfrente había una viejecita ni buena ni mala. - ¡Qué tontos son esos niños! -dijo la señora. Pero el buen hombre no estaba de acuerdo: - A mí no me lo parecen. - No va a decirme que ha entendido lo que han dicho… - Pues sí, lo he entendido todo. El primero ha dicho: “Qué bonito día”. El segundo ha contestado: “Mañana será más bonito todavía”. La señora hizo una mueca, pero no dijo nada, porque los niños se habían puesto a hablar de nuevo en su idioma. - Maraqui, barabasqui, pippirimosqui -dijo el primero. - Bruf -respondió el segundo. Y de nuevo los dos se pusieron a reír. - ¡No irá a decirme que ahora los ha entendido…! -exclamó indignada la viejecita. - Pues ahora también lo he entendido todo -respondió sonriendo el viejecito. El primero ha dicho: “Qué felices somos por estar en el mundo”. Y el segundo ha contestado: “El mundo es bellísimo”. - Pero ¿acaso es bonito de verdad? -insistió la viejecita. - Brif, bruf, braf -respondió el viejecito.	Du infanoj, en paca korto, lude inventis specialan lingvon por povi paroli inter si, sen ke aliaj komprenu. "Brif, braf", diris la unua. "Braf, brof", respondis la dua; kaj ili ekridis. Sur balkono je la unua etaĝo, ĉarma maljunulo legis la ĵurnalon; ĉe la antaŭa fenestro estis maljunulino, nek bona nek malbona. "Kiom stultaj estas tiuj infanoj", diris la virino. Sed la bona sinjoro ne konsentis: "Laŭ mi ne." "Ne diru ke vi komprenis tion kion ili diris?" "Mi ja komprenis ĉion. La unua diris: «Kiom bela tago». La dua respondis: «Morgaŭ estos eĉ pli bele». La virino strangmienumis [storse il naso], sed silentis, ĉar la infanoj ekparolis denove en sia lingvo. "Maraski, barabaski, pipirimoski", diris la unua. "Bruf", respondis la dua, kaj ili denove ekridegis kune. "Ne diru ke vi ankaŭ ĉi-foje komprenis ĉion", diris indigne la maljunulino. "Fakte mi ja komprenis ĉion", respondis la maljunulo, per rideto. "La unua diris: «Kiom kontentige estas, esti en la mondo», kaj la dua respondis: «La mondo estas belega»." "Sed ĉu ĝi vere tiom belegas?", insistis la maljunulino. "Brif, bruf, braf", respondis la maljunulo. De Gianni Rodari. Tradukis Manuel Giorgini.

Первый раз прочитал лет 30 назад, сказки Джанни Родари на молдавском, куплены в "Букинисте" на Ленинградской... Остальные не запомнил, а эти врезались в память.

См. также мой пост "Чем пахнет Джанни Родари?".