Парацельс - 3

ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ПЕРЕВОДУ
(английский текст снял с сайта, где есть дефекты распознавания. Наверное, я их не все заметил, извините)

THERE are many respects in which Paracelsus at the present day seems to be little more than a name. Even among professed mystics the knowledge concerning him, very meagre and very indefinite, is knowledge that has been obtained at second hand, in most cases from Rliphas Levi, who in his Dogme el Riiuel de la Haute Magie and again in his Histoire de la Magie has delivered an intuitive judgment upon the German  Monarch of Arcana, expressed epigramaticafly after the best manner of a Frenchman,	Во многих отношениях Парацельс для наших дней есть нечто большее, чем просто имя. Даже те, кто занимается мистикой серьезно, обычно довольствуется весьма скудными и зыбкими сведениями о нем, полученными из вторых рук, чаще - из книг Элифаса Леви, в своей "Догме и ритуале Высшей Магии" и снова в "Истории Магии" интуитивно давшего этому германскому "Монарху Арканы", по обыкновению французов, множество поэтически высоких эпитетов.*
But, whencesoever derived, the knowledge is thin and phaxitasmal.	Но от кого бы ни исходили эти немногие сведения, они весьма эфемерны.
Paracelsus is indeed cited as an authority in occult science, as a great alchemist, a great magician, a great doctor ; he is somehow supposed to be standing evidence of the ' wisdom of a spoliated past' and to offer a peculiar instance of malignity on the part of the enemies of Hermetic philosophy, because such persons have presumed to pronounce him an impostor. Thus there is a very strong opinion concerning him, which occultists and mystics of all schools have derived from a species of mystical tradition, and this represents one side of modern thought concerning him. It is not altogether a satisfactory side, because it is not obtained at first hand. In this respect, however, it may compare, without suffering by comparison, with the alternative opinion which obtains among non-mystics, namely, that Paracelsus was a great charlatan, though at the same time it is true that he was a great physician, at least for the period In which he lived. This judgment as little, perhaps less than the other, is derived from any solid knowledge concerning the man or his writings. At the same time it is noticeable that even hearsay condemnations admit that Paracelsus performed notable cures.	И действительно, Парацельс упоминается как светило оккультных наук, великий алхимик, великий маг, великий врач. Он считается, в некотором роде, ярким образчиком "отвергнутой мудрости прошлого" и на его примере доказывается злокозненность врагов герметической философии, поскольку те, дескать, считали его шарлатаном. Так что о нем существует очень устойчивая слава, которую поборники оккультных наук и мистики всех школ переняли из своего рода легенды, и это - одна из граней отношения нему современной мысли. Едва ли ее можно считать вполне положительной, поскольку такое к нему отношение не основывается на первоисточнике. В этом она подобна, нисколько от такого сравнения не умаляясь, другому мнению о нем, распространенному среди не-мистиков, что он-де был великим шарлатаном, хотя признают и то, что для своего времени он был великим врачом. И это суждение, так же мало, если не еще меньше, основывается на надежных сведениях об этом человеке или на его сочинениях. Нельзя, однако, не отметить, что даже огульные его хулители признают, что Парацельсу удавались удивительные исцеления.
How it comes about that the application of what would be termed a distracted theory both in medicine and physics enabled its inventor to astound his age by what seemed miracles of the healing art would be a crux for such criticism if the criticism knew anything about it. It is not a crux for the mystics, because by these it would be replied that Paracelsus was a veritable adept, that his Hermetic teachings require to be interpreted, and that the key to their meaning would lay open for those who possess it an abundant treasure of sapience to which the literal significance is only a bisarre veil.	А как могло получаться, что применение теории, якобы ложной как с точки зрения медицины, так и с точки зрения физики, позволяло ее автору удивлять свой век чудесными, казалось бы, исцелениями? Этот вопрос поставил бы его критиков в тупик, если бы они хоть что-то об этих исцелениях знали. Но для мистиков это не было загадкой, они на это ответили бы, что Парацельс был настоящим адептом, что его герметическое учение нуждается в расшифровке, и что имеющему ключ к шифру, открылись бы обширные сокровенные знания, для которых словесная оболочка была лишь причудливым покровом.
Between these views it is unnecessary to make choice here. It is proposed to enable those who are interested in either to judge this matter for themselves by placing completely before them, for the first time, and in an English dress, the Hermetic writings of Paracelsus. It is proposed, also, by way of a brief introduction, to notify a few facts In connection with the life of the author, which may be useful at the beginning of an inquiry.	Мы не предлагаем читателю выбирать одну из этих двух точек зрения. Эта книга позволит заинтересованным читателям судить о предмете самим, впервые предлагая полный свод герметических сочинений Парацельса в английском переложении. А для начинающих исследователей она послужит кратким введением, откуда они могут почерпнуть немногие достоверно известные о жизни ее автора факты.
There are, however, many debateable points in connection with the life of Paracelsus to which a reference in this place scarcely requires to be made. What proportion of his long designation belonged to him by birth or baptism, to what countries he actually extended his travels during incessant wanderings which terminated only with his life, under what circumstances he died and what was the precise manner of his death, all these are points about which there is considerable uncertainty, and they are at this day not likely to be settled. Theophrastus and Bombast seem to have been assumed names, to one of which an unfortunate, and in some respects an undeserved, significance has been since attracted. The surname of Paracelsus was conferred by his father in alchemy, and it signified that he was greater than Celsus, the physician of ancient fame. To the style of Hohenheim It is believed that he had only a doubtful right. His alternative designation of Eremite suggests the monastic state, but the reference is simply to his birthplace, Maria Einsiedeln, or Notre Dame des Eremites, a short distance from Zurich. He appears to have been christened Phillppus Aureolus, and in his writings he indlflferently describes himself as a Helvetian and a German.	Верно и то, что многие факты биографии Парацельса до сих пор вызывают споры, да это и не удивительно. Какие из множества своих имен он унаследовал по праву рождения, а какие - были даны ему при крещении; в каких именно странах он побывал во время своих продолжавшихся всю жизнь нескончаемых странствий; каковы обстоятельства его смерти и от чего она произошла - определенных ответов на эти вопросы нет и по сей день, и вряд ли что-то прояснится в будущем. По-видимому имена "Теофраст" и "Бомбаст" достались ему не по рождению. Одно из них с тех пор получило неудачное и, в значительной мере, незаслуженное объяснение. Прозвище "Парацельс" дал ему его наставник в алхимии, означает оно "Более великий, чем Цельсий", славный врач античности. Считается, что право его на титул "Гогенхейм" весьма сомнительно. Другое его прозвище "Эремит" ("монах"), вовсе не означает монашеского сана, а относится просто к месту его рождения - деревушке Мария Айнсидельн, иначе называемой "Нотр Дам дез Эрмит", недалеко от Цюриха. При крещении он, по-видимому, получил имена Филип и Ауреол, а в своих писаниях он называет себя то германцем, то швейцарцем.
He was born in the year 1493, following the tradition which is most generally accepted, but other dates have been indicated, the earliest being 1490. According to one account he was descended from the ancient and honourable family of Bombast, which had abode during many generations at the castle of Hohenheim, near Stuttgart, Wurtemberg, but this is most probably romancing. His father was a physician of repute, who is said to have been in possession of a large collection of curious books and has also been described as a grand master of the Teutonic order, but the precise meaning attaching to this high-sounding dignity is uncertain and the authority is suspicious. His mother is variously identified as the matron of a hospital and  superintendent of the university of Einsiedeln. " Paracelsus is reputed to have been their only child, born one year after marriage, but it has also been hinted that his parents were not married, and that the great master of Hermetic medicine was a natural son.	Согласно наиболее распространенному среди исследователей мнению, родился он в 1493 году, но некоторые указывают другие даты его рождения, самая ранняя из них - 1490 год. Согласно одному из преданий, он являлся потомком старинного и славного рода Бомбастов, которому на протяжении многих поколений принадлежал замок Гогенхейм, недалеко от Штуттгарта, земля Вюртенберг, но, скорее всего это просто легенда. Его отец был известным врачом. Говорят, ему принадлежала большая библиотека старинных книг, говорят также, что он был Великим Магистром Тевтонского ордена, но что конкретно означал этот пышный титул - неизвестно, да и сомнительно, носил ли он его в действительности. О его матери говорят, что она была "матроной" лечебницы, или же "суперинтендантшей Айнсидельнского университета". Вроде бы Парацельс был их единственным ребенком, родившимся через год после свадьбы, но были и намеки на то, что его родители не состояли в браке, и что великий мастер герметической медицины был внебрачным ребенком.
He Is said also to have been emasculated in his childhood, but there is reason to suppose that this was merely a hypothetical explanation to account for his beardless and somewhat feminine appearance, and for that hatred of women which seems to have been one oi his social characteristics, and can be traced indirectly, but with sufficient distinctness, in his writings.	Говорят, что в детстве он был кастрирован, но скорее всего это всего лишь гипотеза, объясняющая отсутствие у него бороды и некоторую женственность облика, якобы свойственное ему женоненавистничество, косвенные, но отчетливые свидетельства которого мы находим в его сочинениях.
About 1502 the family removed to Carinthia, and there the father continued to practise medicine till his death in 1534. From him Paracelsus is supposed to have received the first rudiments of education, and he entered the university of Basle at the age of sixteen, when he betook himself to the study of alchemy, surgery, and medicine.	Примерно в 1502 году его семья переселилась в Каринфию, и здесь его отец продолжал медицинскую практику до своей смерти в 1534 году. Считается, что от отца Парацельс получил первые зачатки образования, а в возрасте 16 лет, решив посвятить себя занятиям алхимией, хирургией и медициной, он поступил в Базельский университет.
To the first of these sciences he had previously had some introduction through the works of Isaac the Hollander, which are said to have inflamed him with the ambition of curing diseases by medicine superior to the fnateria at that time in use. It was from the same source that he derived the cardinal principle which is enunciated everywhere in his writings, namely, that salt, sulphur, and mercury are the three elementary constituents of all substances. This doctrine, however, by no means originated with the first alchemist of Holland, and Isaac himself was a follower of Geber, Morien, and Arnoldt.	Основы первой из этих наук он усвоил еще раньше, читая труды Исаака Голландского, говорят, что именно они навеяли ему идею лечения болезней лекарствами более высокого уровня, чем те, которые были в то время в ходу. Оттуда же он почерпнул основную идею, которую он затем провозглашал во всех своих сочинениях, о том, что все вещества состоят из трех элементарных составляющих: соли, серы и ртути. Однако, честь изобретения этой доктрины, не принадлежит первому из голландских алхимиков, сам Исаак в этом отношении был последователем Гебера, Мориена и Арнольда.+
The actual initiation of Paracelsus into the mysteries of alchemy is, however, supposed to have been attained under the tuition of the Abbot Trithemius,' who is regarded as an adept of a high order, and had been previously the instructor of the more celebrated, though less illustrious Henry Cornelius Agrippat	Однако,  в практические таинства алхимии его посвятил аббат Тритемий,* считавшийся адептом высшего порядка, обучавший прежде более знаменитого, но менее блестящего Генри Корнелиуса Агриппу.
From this mysterious ecclesiastic, who at the present day, in so far as he is remembered at all, is best known by his treatises on cryptic writing, he is supposed to have acquired the Kabbalah of the spiritual astral, and material worlds.	Говорят, именно от этого загадочного служителя церкви, сегодня полузабытого, а если иногда и вспоминаемого, так только в связи с его трактатами о криптографии, Парацельс получил "Каббалу бесплотного, астрального и материального миров".
About 1516 he is still found at Basle pursuing his researches in mineralogy, medicine, surgery, and chemistry, under the guidance of Sigismund Fugger, a wealthy physician of that city. Subsequently, having got into some trouble with the authorities, he fled, and commenced his nomadic life, which an apparently inaccurate tradition represents to have begun at the age of twenty years.	В 1516 году он еще живет в Базеле, где продолжает свои исследования по минералогии, медицине, хирургии и химии под руководством Сигизмунда Фуггера, богатого базельского врача. Затем, провинившись в чем-то перед властями, он бежал оттуда и начал свою кочевую жизнь. По недостоверному преданию, его странствия начались в возрасте 20 лет.
Though his father was still alive he appears to have been without any means of subsistence, and supported himself, like many distressed students of that period, by psalm-singing, astrological predictions, chiromantic soothsaying, and, it is even said, by necromantic practices. He wandered through Germany, Hungary, Italy, France, the Netherlands Denmark, Sweden, and Russia. In the last mentioned country if it be true that he ever reached it, he is reported to have been made prisoner by the Tartars, to have been brought before the Great Chan to have become a favourite at the court of that potentate, and to have accompanied his son on an embassy from China to Constantinople.	И хотя его отец еще был жив, Парацельс, по-видимому, не имел никаких средств к существованию, и сам зарабатывал себе на жизнь, как многие бедные студенты того времени: пением псалмов, астрологическими предсказаниями, хиромантией, и даже, говорят, колдовством. Он скитался по Германии, Венгрии, Италии, Франции, Голландии, Дании, Швеции и России. В России (если он действительно там был), он, якобы, попал в татарский плен, предстал перед "Великим Ханом", стал одним из влиятельных его придворных и сопровождал его сына в посольстве из Китая в Константинополь.
In spite of the tuition of Trithemius, he had apparently something to learn, and that was nothing less than  the supreme secret of alchemistry," the ' universal dissolvent," the Azoth, alcahest, or sophic fire. This was imparted to him by a generous Arabian, about whom no other particulars are forthcoming. It is easy to see that the greater part of this nomadic legend is purely fabulous, and so also, in all probability, is his subsequent journey to India and Egypt. It is not an unusual device to account for obscure periods in the lives of Hermetic philosophers by extensive eastern travellings. However this may be, Paracelsus ultimately returned to Europe, and passed along the Danube into Italy, where he appears as an army surgeon, and where also his wonderful cures began.	Не всему он научился от Тритемия, кое-что, а именно, "высшую тайну алхимии", "универсальный растворитель", иначе называемый "алкагест", или "софический огонь", он узнал от одного благосклонного араба, о котором ничего более не известно. Как нетрудно догадаться, большая часть его легендарных странствий - чистая выдумка, как, вероятно, и последующие его путешествия в Индию и Египет. Темные периоды биографий и других философов-герметиков часто заполнялись выдуманными далекими путешествиями. Как бы то ни было, в конце концов Парацельс вернулся в Европу, прошел вдоль Дуная в Италию, где он появляется уже в качестве военного врача, и где начинаются также его чудесные исцеления.
He is said to have re-entered Germany in 1526, at the age of thirty-two, and if this be accepted the date 1516, when he is supposed to have been at work with Sigismund Fugger, will be found approximately correct. It is to the period immediately succeeding his return that most of his biographers assign his induction into a professorship of physics, medicine, and surgery, at the university he entered as a youth.	Считается, что он вернулся в Германию в 1526 году, в возрасте 32 лет, и если это так, то и дату 1516, когда он работал у Сигизмунда Фуггера, можно признать приблизительно верной. К периоду сразу после его возвращения, большинство биографов относят начало его преподавательской деятельности в университете, который он сам в юности окончил. Он преподавал там физику, медицину и хирургию.
This was a position of some importancei and It was offered him at the instance of Erasmus and Ecolampidus  There, in his lectures, he professed internal medicine, denounced the antiquated systems of Galen and other authorities, and began his instruction by burning the works of these masters in a brass pan with sulphur and nitre. He created innumerable enemies by his arrogance and his innovations, but the value of his mineral medicines was proved by the cures which he performed	Это давало ему довольно высокое положение. Преподавательский пост был предложен ему по настоянию Эразма и Эколампида. "Здесь, на своих лекциях, он исповедовал медицину внутренних органов, разоблачал устаревшие системы Галена и других авторитетов, и начал преподавание с того, что сжег труды этих ученых на бронзовом блюде с помощью серы и селитры. Своей грубостью и своим новаторством он нажил себе многочисленных врагов, но действенность его минеральной медицины подтверждали исцеления, которые он совершал.
These cures only increased the hatred of his persecutors, and Paracelsus, with characteristic defiance, invited the faculty to a lecture, in which he promised to teach the greatest secret of medicine. He began by uncovering a dish which contained excrement. The doctors, indignant at the insult, departed precipitately, Paracelsus shouting after them :  If you will not hear the mysteries of putrefactive fermenlation, you are unworthy of the name of physicians! " It will be easily understood that the Hermetic doctor did not long retain his professorship at Basle. He came into conflict with the municipal authorities, and a second time he was forced to flee the place. He betook himself once more to a wandering mode of life.	Эти исцеления только подстегивали ненависть его оппонентов и Парацельс, со свойственным ему высокомерием пригласил факультет на лекцию, где он обещал раскрыть величайший секрет медицины. Вначале он открыл блюдо, на котором лежали экскременты. Доктора, негодуя на такое оскорбление, поспешно покинули зал, а Парацельс кричал им вслед: "Если вы не хотите слышать о тайнах гнилостной ферментации, вы не достойны звания врача!". Нетрудно догадаться, что врач-герметик  недолго профессорствовал в Базеле. Он поссорился с местными властями и вынужден был вторично бежать из этого города, снова посвятив себя странствиям.
In 1528 he proceeded to Colmar ; in 1530 he is found at Nuremburg, in embroilment, as usual, with the medical faculty, by whom he was denounced as an impostor, but the tables were turned on his opponents after his successful treatment of several aggravated cases of elephantiasis. For the ten years succeeding this date there are no certain records of his movements ; he commonly lodged at inns and other public places, still performing cures which were astonishing for the period, andi according to the accusations of his enemies, also drinking to excess! The testimony of Oporinus on this point is very clear, though it has been indignantly repudiated by some of his later defenders. In 1541 Paracelsus was invited by Archbishop Ernst to settle at Salzburg and there, according to one account, he died on September 24 of the same year, but the manner of his death, like that of his birth, has been the subject of contradictory recitals, By an alternative statement it occurred on a bench at the kitchen fire in a Strasburg hostelry. One writer supposes the event to have been accelerated by a scuffle with assassins in the pay of the orthodox medical faculty.	В 1528 году он перебрался в Колмар, в 1930 - в Нюренберг, где, как всегда, поссорился с медицинским факультетом, который объявил его шарлатаном, но он смешал карты своих абонентов, успешно вылечив несколько сложных случаев слоновой болезни. Не существует надежных свидетельств о его скитаниях в последующие 10 лет. Обычно он останавливался в гостиницах и на постоялых дворах, лечил больных с удивительной для того времени эффективностью, и если верить его оппонентам, предавался чрезмерному пьянству. Опорин очень ясно об этом свидетельствует, хотя последующие защитники Парацельса с негодованием отвергают эти наговоры. В 1541 году архиепископ Эрнст пригласил Парацельса переселиться в Зальцбург, где, согласно одному их свидетельств, он умер 24 сентября того же года, но обстоятельства его смерти, точно также как и обстоятельства его рождения, разные источники описывают очень противоречиво. Согласно другому свидетельству, он умер в Зальцбурге же, но на скамье перед кухонной печью на постоялом дворе. Один из авторов высказывает предположение, что потасовка с убийцами, нанятыми ортодоксальным медицинским факультетом, ускорила его смерть.
There can be no doubt that Paracelsus obtained a wide, though not altogether a happy, reputation during the brief period of his turbulent life, and there is also no doubt that this was immeasurably increased after death.	Нет сомнения, за короткое время своей бурной жизни Парацельс приобрел широкую, хотя и не вполне благоприятную, известность, а уж после смерти слава его возросла многократно.
It is in no sense inexact to affirm that he founded a new school both in medicine and in alchemy. The commentaries on his medical system became a literature which, in extent, at least, is formidable ; out of the mystic physics of his alchemical teachings the Rosicrucian doctrines developed in the first part of the following century. The works of Benedictus Figulus arc evidence that he was idolized by his disciples. He was termed the noble and beloved monarch, the German Hermes, the Philosopher Trismegistus, our dear preceptor and King of Arts, Theophrastus of blessed memory and immortal fame. The collection of his genuine writings was made with devout care, and as a consequence of his celebrity many fictitious treatises were in due course ascribed to him. Students attracted by his doctrines travelled far in search of like-minded persons to compare obser\'ations thereon, and to sift the mystery of his instruction.	Можно без преувеличения сказать, что он основал новую школу, как в алхимии, так и в медицине. Количество комментариев к его медицинской системе огромно и удивительно, мистическая физика его алхимического учения в первой половине следующего века легла в основу Розикруцианских доктрин. Ученики его обожествляли, свидетельство тому - труды Бенедикта Фигула. Его стали называть благородным и любимым монархом, германским Гермесом, Тризмегистом-философом, или же "нашим дорогим предтечей", Королем Искусств, благословенной памяти и вечной славы Теофрастом. С благоговейным тщанием были собраны все его труды, а из-за славы его, как уж ведется, его авторству были приписаны многие подложные трактаты. Студенты, которых привлекали его доктрины, отправлялись в далекие путешествия, ища единомышленников, с которыми можно было бы сверить свое понимание его сочинений, и добыть из них тайну его учения.
In the course of these inquiries it seems to have become evident, from the experience of his followers, that his prescriptions in many cases were not to be literally understood, even when they were apparently the ordinary formulas and concerned with the known materia of medicine. It will scarcely be necessary to add that in things alchemical the letter of his teachings was found still more in need of interpretation.	В ходе таких исследований, стало вроде бы ясно, что часто предписания Парацельса нельзя понимать буквально, даже в тех случаях, когда в них речь идет, о казалось бы, обычных химических процедурах с применением широко известных в медицине веществ. А уж алхимические его сочинения, тем более нуждаются в интерпретации.
The very curious influence exercised by Paracelsus for something like two hundred years over certain sections of restless experiment and speculation is still unwritten, and it would be interesting to trace here, were it possible within the limits of a preface. A task so ambitious is, however, outside those limits, and will perhaps be more wisely surrendered to other hands, for it is, in the main, part of the history of medicine, and demands an expert in the medical literature and medical knowledge of the past.	На протяжении двух веков под влиянием Парацельса в некоторых отраслях науки продолжались неустанные эксперименты и возникали теоретические гипотезы. Это многообразное влияние до сих пор должным образом не исследовано, и если бы объем предисловия позволил, мы бы с удовольствием углубились в эту увлекательную тему. Увы, столь амбициозная задача выходит за рамки простого предисловия, да пожалуй, и благоразумнее оставить ее другим, поскольку, в основном, она связана с историей медицины, и заняться таким исследованием должен был бы специалист по медицинской литературе и истории медицины.
The translations which follow are concerned only with the Hermetic writings of Paracelsus, to the exclusion of many formidable treatises on surgical science, and on the causes and cure of disease.	Здесь же собраны лишь переводы герметических сочинений Парацельса, за рамками этого свода остались многие замечательные его трактаты по хирургии и о причинах болезней и способах их лечения.
They comprise what Paracelsus would himself have comprised in a collection of his alchemical writings, and this in itself is much more than is ordinarily understood to be within the significance of the term.	Сюда включены те сочинения, которые сам Парацельс включил бы в собрание своих алхимических сочинений, а его (и наше) понимание термина "алхимия" гораздо шире общепринятого.
With Paracelsus the province of alchemy was not limited to the transmutation of metals. It was, broadly speaking, the development of hidden possibilities or virtues in any substance, whether by God, or man, or Nature.	У Парацельса область алхимии не ограничивается взаимопревращениями металлов. Он понимал ее как развитие возможностей и достоинств скрытых в любом веществе, будь то Богом, человеком или природой.
Thus it Included the philosophy of creation, and dealt with the first matter as developed into the universe by Divine Power. It included also the natural evolution which takes place round us, whether in the formation of metals within the earth, or the formation of animals in the matrix. Finally, it included the development by man's skill and art of whatsoever was capable of improvement in the products of Nature	Таким образом, она включала в себя и космогонию, науку о том, как Божественный Промысел создал вселенную из первичной материи. Она включала также и естественную эволюцию всего вокруг нас сущего, будь то образование металлов в толще земли или рождение животных из матрицы. И наконец, она включала в себя также развитие способности и умения человека улучшать те творения природы, которые могут быть усовершенствованы.
Thus the Hermetic and Alchemical writings of Paracelsus have a wider scope than might at first be inferred from the title.	Поэтому круг тем этих "Герметических и алхимических сочинений Парацельса" гораздо шире, чем это могло показаться из названия.
The purpose of this translation is altogether of an unpretentious kind. It aims at providing, and that for the first time, a complete and faithful text of all that Paracelsus is known or supposed to have written on the subject of alchemy and Hermetic medicine. It does not attempt Io distinguish between the works which have been falsely attributed to him. Concerning this question there are no satisfactory canons of criticism, for those which have been indicated by the old author of the Onomastikon are of an arbitrary and unpractical kind.	Цель же этого перевода и вовсе лишена каких-либо претензий, а именно: впервые дать полный и достоверный текст тех сочинений Парацельса или приписываемых его перу, которые имеют отношение к алхимии и к герметической медицине. Мы не пытались вычленить те сочинения, которые приписывают ему без достаточных оснований; в этом вопросе удовлетворительных критериев пока не предложено, поскольку те, которые предложены древним автором "Ономастикона" произвольны и не применимы на практике.
A careful reader will probably regard with suspicion the  Aurora of the Philosophers," at least in its present state, and he will possibly reject altogether the treatise  Concerning the Spirits of the Planets." There is nothing else in these volumes, except the uncertain  Manual," which from internal evidence is unlikely to have been the work of Paracelsus, and it is unnecessary to enter into the question which has been raised by some of his biographers as to his employment of scribes under him, who reduced his dictations to writing and have possibly maJtreated their master, The text which has been adopted for translation is the Geneva folio, In four volumes, 1654, in Latin. The bizarre mixture of Latin and old German in which Paracelsus originally wrote presents many difficulties with which it is unnecessary to grapple, as the Latin collected edition appears to represent in a very satisfactory manner both the letter and the spirit of the originals.	У внимательного читателя могут появиться сомнения при чтении "Авроры философов", по крайней мере, в теперешнем состоянии ее текста, а трактат "О духе Планет" он, вероятно, отвергнет категорически. Кроме, разве что, еще более сомнительного "Учебника", в этих томах нет других сочинений, содержание и стилистика которых заставляла бы сомневаться в авторстве Парацельса. Мы не будем здесь вдаваться в вопрос, поднятый некоторыми биографами, о том, что у Парацельса служили "литературные обработчики", которым он диктовал свои сочинения, и которые, возможно, искажали их смысл. Для перевода мы взяли текст женевского издания "фолио" 1654 года в четырех томах на латинском языке. Своеобразная смесь латыни и старонемецкого, на которой писал Парацельс, создает множество трудностей, связываться с которыми нет нужды, поскольку собрание сочинений на латыни, как нам кажется, достаточно хорошо отражает букву и дух оригинала.
It seems also desirable to state that a comparison of the medical and chemical knowledge possessed by Paracelsus with the chemistry and medicine of to-day is outside the purpose of this edition, because it is outside possibility within the limits of two volumes.	Остается только добавить, что рамки настоящего двухтомника не позволили включить в него сверку сообщаемых Парацельсом сведений по химии и медицине с сегодняшним состоянием знаний в этих науках.
There is no doubt that it would be an interesting as well as an important task to establish the exact position of Paracelsus, not only as regards modern knowledge, but as regards the science which preceded hini and it is hoped that such a work will be ultimately performed.	Конечно, было бы интересно и важно точно выяснить, какую позицию Парацельс занимал не только на фоне наших сегодняшних знаний, но и в сравнении с наукой до него, и мы надеемся, что рано или поздно кто-нибудь это сделает.
Should this translation be regarded as final by students, or at least as a satisfactory foundation for a full and complete comprehension of the sage of Hohenheim, and should the encouragement which is indispensable to an undertaking so long and costly be adequately given, it is proposed, after a reasonable interval, that these two volumes of uncriticised text should be followed by one other which will contain all the materials requisite for understanding Paracelsus, and will further trace, methodically and historically, the development of alchemical symbolism, with the growth of chemical knowledge from the Byzantine period to the dawn of the Reformation.	Если исследователи одобрят этот перевод, или, по меньшей мере, посчитают его удовлетворительной основой для полного понимания мудреца из Гогенхейма, и если это одобрение, столь необходимое для такого длительного и дорогостоящего дела, будет выражено в должной форме, мы намереваемся, выдержав разумную паузу, дополнить эти два тома некомментированного текста третьим, содержащим все необходимые для понимания Парацельса материалы, и в котором в методологическом и историческом аспектах будет прослежено развитие алхимической символики, по мере роста химических знаний от Византийского периода вплоть до Реформации.
It is anticipated that this inquiry will fix for the first time the true objects of Hermetic physics, and the place which must be assigned to Paracelsus in connection therewith. The less ambitious but indispensable preliminary of this inquiry has been alone attempted here, and the simple provision of a text, as intelligible as the circumstances will allow, has been truly no light undertaking, nor should it be regarded as the exclusive work of one hand.	Мы надеемся, что это исследование впервые обозначит подлинные объекты герметической физики, и место, которое занимал Парацельс в связи с ними. Здесь же мы предприняли всего лишь менее амбициозное, но от этого не менее необходимое предварительное исследование. Сказать честно, просто дать читателю текст, понятный настолько, насколько это позволяют обстоятельства, и то было нелегко, а одному человеку - и не под силу.
The editor has accomplished his task with the collaboration of other specialists, and is responsible only for certain portions of the actual translation, and for its general revision and collation.	Издатель справился с этой задачей, привлекая к сотрудничеству других специалистов. Он же лично несет ответственность лишь за небольшую часть этих переводов и за их общее редактирование и составление сборника.
The work, as it stands, consists of	Предлагаемый читателю свод работ состоит из:
(a) the large body of literature, entire and unabridged, attributed to Paracelsus, and treating directly of alchemy, and the transcendental doctrines and physics of the Magnum Opus ;	(а) большого количества сочинений, приписываемых Парацельсу, и относящихся непосредственно к алхимии или трансцендентным доктринам и физике из "Магнум Опус";
(b) The whole Paracelsian literature of the Great Elixir and the Universal Medicine ;	(б) всего, что Парацельс написал о Великом Эликсире и Универсальной Медицине;
(c) So much of the Hermetic philosophy and cosmogony of Paracelsus as has been judged necessary to illustrate his alchemical teachings ;	(с) некоторого количества его сочинений по герметической философии и космогонии, необходимых, по нашему мнению, для иллюстрации его алхимических учений;
(d) One important treatise illustrating the application by Paracelsus of metallic and mineral substances to the treatment of diseases ;	(д) одного важного трактата о применении металлов и минералов для лечения болезней;
(e) An exhaustive collection of alchemical references scattered through the chirurgical works of Paracelsus.	(е) исчерпывающего списка алхимических ссылок, встречающихся в трудах Парацельса по хирургии.
Thus, the present edition is practically inclusive of everything except the exoteric medicine of Paracelsus, which, it is thought, is of inferior importance to the modern student.	Таким образом, в настоящее издание практически вошли все сочинения Парацельса, за исключением его трудов по эзотерической медицине, которые, как нам кажется, для современного исследователя не так интересны.

Фотки Самары (мои!) 2002/03 гг

Загородный парк (или на спуске Советской Армии, не помню уже), пляж. Паводок. 2003 г.


Для моржей. Новая набережная.


На самом деле Владимир Владимирович поднимал древнегреческие амфоры не только со дна Черного моря, но и со дна Волги! Просто он очень скромен, и не хотел, чтобы об этом сообщали СМИ.


Летний домик на том (правом) берегу. Турбаза, бывшая "Облпрокатразнобыт". Вот угадайте, чем "Турбаза" отличается от "Дома отдыха"? Домики - везде одинаковые.


Ответ: Если есть столовая - "Дом отдыха", если нет - "Турбаза". 2002 г., начало августа. У товарища сутки гостил. , он там телевизоры ремонтировал. Говорит, это как наркотик. Люди привыкают, и уже не могут представить без этого свою жизнь. Будут весь год жить на хлебе и воде, лишь бы накопить денег и снять хотя бы на месяц домик за Волгой...


Традиционный областной турнир по пляжному волейболу. Старая набережная, август 2002 г. Холодно, ветер. Хотя за год до - основной тип травм игроков, по словам комментатора - ожог подошв...


Пляж на старой набережной, вид со стороны речного вокзала. 2002 г.


Пляж на Красной Глинке, 2003 г.

Парацельс - 2

Я уже публиковал мои переводы книги Парацельса и о Парацельсе, см. пост "Парацельс". А вчера случайно нашел у себя в Девоне отксеренный (частично, конечно же) английский оригинал, с которого тогда переводил. Нашел в сети этот текст, вот оформил в две колонки, пока только часть:

THE PREFACE OF THEOPHRASTUS PARACELSUS TO ALL ALCHEMISTS AND READERS OF THIS BOOK.	ПРЕДИСЛОВИЕ Теофраста Парацельса для всех алхимиков и читателей этой книги.
YOU who are skilled in Alchemy, and as many others as promise yourselves great riches or chiefly desire to make gold and silver, which Alchemy in different ways promises and teaches; equally, too, you who willingly undergo toil and vexations, and wish not to be freed from them, until you have attained your rewards, and the fulfilment of the promises made to you; experience teaches this every day, that out of thousands of you not even one accomplishes his desire. Is this a failure of Nature or of Art? I say, no; but it is rather the fault of fate, or of the unskilfulness of the operator.	Вы, сведущие в алхимии, и подобно многим, грезящие о несметных богатствах, или просто желающие делать золото и серебро, как то обещает и учит алхимия; и вы, готовые тяжело трудиться и терпеть лишения, не желая от них избавиться, покуда не достигнете своей награды или исполнения обещанного вам; опыт показывает вновь и вновь, что из тысячи таких как вы, едва ли один свершит свое желание. Природы или науки в том вина? Я говорю: нет, более вина судьбы или неискушенности деятеля.
Since, therefore, the characters of the sign of the stars and planets of heaven, together with the other names, inverted words, receipts, materials, and instruments are thoroughly well known to such as are acquainted with this art, it would be altogether superfluous to recur to these same subjects in the present book, although the use of such signs, names, and characters at the proper time is by no means without advantage.	Потому как свойства знаков, звезд и планет небесных, а также секретные имена вещей, слова-перевертыши, рецепты, материалы и приспособления отлично знакомы сведущим в этой науке, было бы вовсе излишним рассматривать эти темы в книге, хотя в должное время мы будем не без пользы прибегать к употреблению этих знаков, имен, и букв.
But herein will be noticed another way of treating Alchemy different from the previous method, and deduced by Seven Canons from the sevenfold series of the metals. This, indeed, will not give scope for a pompous parade of words, but, nevertheless, in the consideration of those Canons everything which should be separated from Alchemy will be treated at sufficient length, and, moreover, many secrets of other things are herein contained. Hence, too, result certain marvellous speculations and new operations which frequently differ from the writings and opinions of ancient operators and natural philosophers, but have been discovered and confirmed by full proof and experimentation.	Но отметим здесь иной способ изложения алхимии, отличный от прежде принятого, основан же он на семи канонах, происходящих от семикратных рядов металлов. Не для пышных словес, но при толковании этих канонов, и то, что не относится к самой алхимии, получит достаточно  пространное толкование, ведь они содержат многие тайны иных наук. Из них же берут начало некоторые чудные озарения и новые процедуры, часто отличные от писаний и мнений прежних мудрецов и натурфилософов, но открытые и подтвержденные полными доводами и опытами.
Moreover, in this Art nothing is more true than this, though it be little known and gains small confidence. All the fault and cause of difficulty in Alchemy, whereby very many persons are reduced to poverty, and others labour in vain, is wholly and solely lack of skill in the operator, and the defect or excess of materials, whether in quantity or quality, whence it ensues that, in the course of operation, things are wasted or reduced to nothing. If the true process shall have been found, the substance itself while transmuting approaches daily more and more towards perfection. The straight road is easy, but it is found by very few.	И более того, в этой науке нет ничего более истинного, чем эти малоизвестные каноны, не имеющие доверия у многих. Вся вина и причина затруднений алхимии, из-за которой многие разорены, а иные трудятся зря, лишь в неискусстве деятеля, в недостатке или избытке материалов, будь то качественном или количественном, следствием чего полезные вещества при исполнении процедур бывают потеряны или превращены в ничто. Если правильная процедура найдена будет, сама субстанция, в ходе превращений, все более будет близиться к совершенству. Прямой путь легок, но немногим ведом.
Sometimes it may happen that a speculative artist may, by his own eccentricity, think out for himself some new method in Alchemy, be the consequence anything or nothing. He need do nought in order to reduce something into nothing, and again bring back something out of nothing. Yet this proverb of the incredulous is not wholly false. Destruction perfects that which is good; for the good cannot appear on account of that which conceals it. The good is least good whilst it is thus concealed. The concealment must be removed that so the good may be able freely to appear in its own brightness. For example, the mountain, the sand, the earth, or the stone in which a metal has grown is such a concealment. Each one of the visible metals is a concealment of the other six metals.	Порой ученый, мастер на выдумки, из собственной причуды придумает для себя новый метод алхимии, дескать, будь что будет. Ему нет нужды ничего делать, чтобы превратить нечто в ничто, и вновь восстановить нечто из ничего. Однако это присловье о маловерах не так уж и ложно. Разрушение улучшает благое; ибо благое не может оставаться укрытым. Благое всего менее благо, покуда оно сокрыто. Надлежит снять покров, дабы благое могло свободно явить себя в своем блеске. Вот примеры такого укрытия: гора, песок, почва, или камень, в коих укрыт металл. Каждый из видимых металлов - убежище других шести металлов.
By the element of fire all that is imperfect is destroyed and taken away, as, for instance, the five metals, Mercury, Jupiter, Mars, Venus, and Saturn. On the other hand, the perfect metals, Sol and Luna, are not consumed in that same fire. They remain in the fire: and at the same time, out of the other imperfect ones which are destroyed, they assume their own body and become visible to the eyes. How, and by what method, this comes about can be gathered from the Seven Canons. Hence it may be learnt what are the nature and property of each metal, what it effects with the other metals, and what are its powers in commixture with them.	Посредством элемента огня все несовершенное разрушается и уносится, к примеру, пять металлов: Меркурий, Юпитер, Марс, Венера, и Сатурн. С другой стороны, благородные металлы, Солнце и Луна, в этом же самом огне не сгорают. Они остаются в огне, и, принимая вещество от других, несовершенных, разрушаемых, становятся видимыми для глаз. Способ и процедура для этого собрана в семи канонах. Из них же можно узнать природу и свойства каждого металла, как он взаимодействует с другими металлами, и какие силы имеют их смеси.
But this should be noted in the very first place: that these Seven Canons cannot be perfectly understood by every cursory reader at a first glance or a single reading. An inferior intelligence does not easily perceive occult and abstruse subjects. Each one of these Canons demands no slight discussion. Many persons, puffed up with pride, fancy they can easily comprehend all which this book comprises. Thus they set down its contents as useless and futile, thinking they have something far better of their own, and that therefore they can afford to despise what is here contained.	Но следует сказать сразу: семь канонов не может совершенно уразуметь каждый поверхностный читатель с первого взгляда или после первого прочтения. Низкие умы с трудом разумеют оккультные и тайные смыслы. Каждый из этих канонов требует тщательного толкования. Многие, распираемые гордыней, воображают, что они смогут легко уразуметь все, что эта книга содержит. Поэтому они пренебрегают ее содержанием как бесполезным и пустым, думая, что они имеют свое, намного лучшее, и на этом основании могут себе позволить пренебречь тем, что содержится здесь.
THE COELUM PHILOSOPHORUM PART I.	COELUM PHILOSOPHORUM ЧАСТЬ I
THE SEVEN CANONS OF THE METALS.	СЕМЬ КАНОНОВ О МЕТАЛЛАХ
THE FIRST CANON.	ПЕРВЫЙ КАНОН
CONCERNING THE NATURE AND PROPERTIES OF MERCURY	О природе и свойствах Меркурия*
All things are concealed in all. One of them all is the concealer of the rest � their corporeal vessel, external, visible, and movable. All liquefactions are manifested in that vessel. For the vessel is a living and corporeal spirit, and so all coagulations or congelations enclosed in it, when prevented from flowing and surrounded, are not therewith content. No name can be found for this liquefaction, by which it may be designated; still less can it be found for its origin. And since no heat is so strong as to be equalised therewith, it should be compared to the fire of Gehenna. A liquefaction of this kind has no sort of connection with others made by the heat of natural fire, or congelated or coagulated by natural cold. These congelations, through their weakness, are unable to obtain in Mercury, and therefore, on that account, he altogether contemns them. Hence one may gather that elementary powers, in their process of destruction, can add nothing to, nor take away anything from, celestial powers (which are called Quintessence or its elements), nor have they any capacity for operating. Celestial and infernal powers do not obey the four elements, whether they be dry, moist, hot, or cold. No one of them has the faculty of acting against a Quintessence; but each one contains within itself its own powers and means of action.	Все сокрыто во всем. Одна из вещей является укрытием для всего остального - это их телесная оболочка, внешняя, видимая, и перемещаемая. В этом сосуде проявляются все сжижения. Поскольку сосуд - это живой и телесный дух, так что все затвердевания и застывания в нем заключены, если они не могут вытечь и окружены оболочкой. Для такого сжижения не найти ни имени, ни обозначения, тем паче для его происхождения. Потому как нет жара настолько сильного, что мог бы сравниться с этим, его можно уподобить геенне огненной. Такого рода сжижение никак не связано с другими, получаемыми жаром природного огня, или застывшими или затвердевшими от природного холода. Такие застывания, из-за слабости их, невозможно получить на Меркурии, потому как он совершенно пренебрегает ими. Значит, можно собрать такие элементарные силы в процессе их уничтожения, и ничего не добавляя и не отнимая, небесные силы (которые называются квинтэссенциями или их элементами), и нет у них никакой способности к действию. Небесные и адские силы не подчинены четырем элементам, будь они сухи, влажны, горячи или холодны. Ни один из них не имеет силы против квинтэссенции, но каждый содержит в себе самом свои собственные силы и действенность.
THE SECOND CANON.	ВТОРОЙ КАНОН
CONCERNING THE NATURE AND PROPERTIES OF JUPITER.	О природе и свойствах Юпитера
In that which is manifest (that is to say, the body of Jupiter) the other six corporeal metals are spiritually concealed, but one more deeply and more tenaciously than another. Jupiter has nothing of a Quintessence in his composition, but is of the nature of the four elementaries. On this account this liquefaction is brought about by the application of a moderate fire, and, in like manner, he is coagulated by moderate cold. He has affinity with the liquefactions of all the other metals. For the more like he is to some other nature, the more easily he is united thereto by conjunction. For the operation of those nearly allied is easier and more natural than of those which are remote. The remote body does not press upon the other. At the same time, it is not feared, though it may be very powerful. Hence it happens that men do not aspire to the superior orders of creation, because they are far distant from them, and do not see their glory. In like manner, they do not much fear those of an inferior order, because they are remote, and none of the living knows their condition or has experienced the misery of their punishment. For this cause an infernal spirit is accounted as nothing. For more remote objects are on that account held more cheaply and occupy a lower place, since according to the propriety of its position each object turns out better, or is transmuted. This can be proved by various examples.	В том, что явлено и открыто (то есть в телесной оболочке Юпитера) бесплотно сокрыты другие шесть телесных металлов, но одни сокрыты более глубоко и тщательно, нежели другие. В составе Юпитера ничего от квинтэссенции нет, но ему присущи свойства четырех элементов. Потому он затвердевает на умеренном холоде. Он имеет сродство со сжижениями всех других металлов. Потому как чем большее он имеет сходство с другим свойством, тем легче он объединяется с этим посредством слияния. Поскольку действие состоящих почти в союзе, легче и естественнее, чем далеко друг от друга отстоящих. Удаленное тело не давит на другое. В то же время оно и не внушает страх, хотя быть может оно и весьма могущественно. Вот почему люди не стремятся к высшим порядкам мироздания, ведь те для них слишком далеки, а слава их невидна. Подобно же, они не слишком боятся низших порядков, ибо далеки суть, и никто из живущих не знает их условий и не испытал мучение их кары. Поэтому адский дух не принимают во внимание. Ведь более удаленные предметы менее ценят и они занимают более низкое место, потому как в согласии со свойствами своего положения каждая вещь улучшает себя или преобразуется. Это можно показать на разных примерах.
The more remote, therefore, Jupiter is found to be from Mars and Venus, and the nearer Sol and Luna, the more "goldness" or "silveriness", if I may so say, it contains in its body, and the greater, stronger, more visible, more tangible, more amiable, more acceptable, more distinguished, and more true it is found than in some remote body. Again, the more remote a thing is, of the less account is it esteemed in all the respects aforesaid, since what is present is always preferred before what is absent. In proportion as the nearer is clear the more remote is occult. This, therefore, is a point which you, as an Alchemist, must seriou(S)ly debate with yourself, how you can relegate Jupiter to a remote and abstruse place, which Sol and Luna occupy, and how, in turn, you can summon Sol and Luna from remote positions to a near place, where Jupiter is corporeally posited; so that, in the same way, Sol and Luna also may really be present there corporeally before your eyes. For the transmutation of metals from imperfection to perfection there are several practical receipts. Mix the one with the other. Then again separate the one pure from the other. This is nothing else but the process of permutation, set in order by perfect alchemical labour. Note that Jupiter has much gold and not a little silver. Let Saturn and Luna be imposed on him, and of the rest Luna will be augmented.	Итак, чем удаленнее Юпитер от Марса и Венеры и чем ближе он к Солнцу и Луне, тем больше золотого и серебряного начала содержит он в своем веществе, тем больше, сильнее, виднее, ощутимее, привлекательнее, приемлемее, благороднее и вернее он находится, чем в некотором удаленном теле. И напротив, чем более удален предмет, тем в меньшей мере обладает он всеми перечисленными свойствами, ибо наличное всегда предпочитаемо отсутствующему. Чем ближе, тем яснее, чем дальше, тем темнее. Вот тот вопрос, который ты, алхимик, должен серьезнейше обсудить сам с собой, как ты можешь связать Юпитер с удаленным и сокрытым местом, которое занимают Солнце и Луна, и напротив, как ты можешь призвать Солнце и Луну из их удаленного положения в более близкое, где телесно располагается Юпитер, так чтобы Солнце и Луна тоже реально присутствовали телесно перед твоим взором. Для превращения же металлов от несовершенства к совершенству есть несколько практических способов. Смешай один с другим. Затем, вновь отдели чистый от другого. Это ничто иное, как процесс превращения, устраиваемый совершенной алхимической работой. Заметь, что в Юпитере много золота и немало серебра. Наложи на него Сатурн и Луну, и остаток Луны от этого умножается.*
THE THIRD CANON.	ТРЕТИЙ КАНОН
CONCERNING MARS AND HIS PROPERTIES.	О Марсе и его свойствах
The six occult metals have expelled the seventh from them, and have made it corporeal, leaving it little efficacy, and imposing on it great hardness and weight. This being the case, they have shaken off all their own strength of coagulation and hardness, which they manifest in this other body. On the contrary, they have retained in themselves their colour and liquefaction, together with their nobility. It is very difficult and laborious for a prince or a king to be produced out of an unfit and common man. But Mars acquires dominion. with strong and pugnacious hand, and seizes on the position of king. He should, however, be on his guard against snares; that he be not led captive suddenly and unexpectedly. It must also be considered by what method Mars may be able to take the place of king, and Sol and Luna, with Saturn, hold the place of Mars.5	Шесть скрытых металлов выделили из себя седьмой, и сделали его телесным, оставив ему лишь малую толику действенности и наделив его великой твердостью и тяжестью. А по этой причине они стряхнули прочь свою собственную способность к затвердеванию и твердости, которые они являют в этом ином теле. Напротив цвет свой и сжиженность они сохранили в себе, а равно и свое благородство. Очень сложно и многих трудов стоит сотворить принца или короля из неподходящего человека и простолюдина. Но Марс обретает господство посредством сильной и вооруженной руки и захватывает королевское место. Однако, ему следует опасаться западни, дабы не быть пленённу нежданно и вдруг. Надлежит также уразуметь каким способом Марс может захватить королевское место, а Солнце и Луна, вместе с Сатурном, взять место Марса.*
THE FOURTH CANON.	ЧЕТВЕРТЫЙ КАНОН
CONCERNING VENUS AND ITS PROPERTIES.	О Венере и ее свойствах
The other six metals have rendered Venus an extrinsical body by means of all their colour and method of liquefaction. It may be necessary, in order to understand this, that we should show, by some examples, how a manifest thing may be rendered occult, and an occult thing rendered materially manifest by means of fire. Whatever is combustible can be naturally transmuted by fire from one form into another, namely, into lime, soot, ashes, glass, colours, stones, and earth. This last can again be reduced to many new metallic bodies. If a metal, too, be burnt, or rendered fragile by old rust, it can again acquire malleability by applications of fire.	Другие шесть металлов сделали внешнее тело Венеры посредством всего своего цвета и способа сжижения. Чтобы объяснить это, покажем на нескольких примерах, как явную вещь можно сделать сокрытой, а сокрытую - выявить посредством огня. Горючие вещества естественно превращаемы из одной формы в другую, то есть в известь, сажу, пепел, стекло, краски, камни и почву. Эта последняя превращаема в свой черед во многие новые металлические тела. И если металл сжигаем или стал хрупким от старой ржавчины, ему можно вернуть ковкость посредством огня.+
THE FIFTH CANON.	ПЯТЫЙ КАНОН
CONCERNING THE NATURE AND PROPERTIES OP SATURN.	О природе и свойствах Сатурна
Of his own nature Saturn speaks thus: The other six have cast me out as their examiner. They have thrust me forth from them and from a spiritual place. They have also added a corruptible body as a place of abode, so that I may be what they neither are nor desire to become. My six brothers are spiritual, and thence it ensues that so often as I am put in the fire they penetrate my body and, together with me, perish in the fire, Sol and Luna excepted. These are purified and ennobled in my water. My spirit is a water softening the rigid and congelated bodies of my brothers. Yet my body is inclined to the earth. Whatever is received into me becomes conformed thereto, and by means of us is converted into one body. It would be of little use to the world if it should learn, or at least believe, what lies hid in me, and what I am able to effect. It would be more profitable it should ascertain what I am able to do with myself. Deserting all the methods of the Alchemists, it would then use only that which is in me and can be done by me. The stone of cold is in me. This is a water by means of which I make the spirits of the six metals congeal into the essence of the seventh, and this is to promote Sol with Luna.	Вот что сам Сатурн говорит о своей природе: Другие шесть выгнали меня, как своего экзаменатора. Они выбросили меня из себя и из бесплотного места. Они добавили также тело, подверженное порче, в качестве прибежища, так, чтобы я был тем, чем они не суть и не хотят становиться. Шесть моих братьев бесплотны, поэтому, едва я попадаю в огонь, они проникают в мое тело и со мной вместе находят в огне погибель, исключая Солнце и луну. Эти же очищаемы и облагораживаемы в моей водице. Мой дух - водица, размягчающая жесткие и затвердевшие тела моих братьев. Однако тело мое имеет склонность к земле. Все, что входит в меня, становится подобным мне, и нашим посредством превращается в единое тело. Миру будет мало пользы, узнай он, или поверь хотя бы, что сокрыто во мне, и какой действенностью я обладаю. Более пользы будет, если он убедится, что я способен сделать с собой. Тогда он отринет все алхимические способы и будет пользовать лишь тот, который во мне, и посредством меня возможный. Во мне - камень холода. Это та водица, посредством которой я сгущаю духи шести металлов в эссенцию седьмого, чтобы выступили вперед Солнце и Луна.
Two kinds of Antimony are found: one the common black by which Sol is purified when liquefied therein. This has the closest affinity with Saturn. The other kind is the white, which is also called Magnesia and Bismuth. It has great affinity with Jupiter, and when mixed with the other Antimony it augments Luna.	Типов сурьмы суть два: одна обыкновенная черная, посредством которой Солнце очищается и затем разжижается в ней. Она имеет самое близкое сродство с Сатурном. Другая же - белая, называемая также магнезией или висмутом.* Эта имеет большее сродство с Юпитером, а будучи смешана с другой сурьмой, она умножает Луну.
THE SIXTH CANON.	ШЕСТОЙ КАНОН
CONCERNING LUNA AND THE PROPERTIES THEREOF.	О Луне и ее свойствах
The endeavour to make Saturn or Mars out of Luna involves no lighter or easier work than to make Luna, with great gain, out of Mercury, Jupiter, Mars, Venus, or Saturn. It is not useful to transmute what is perfect into what is imperfect, but the latter into the former. Nevertheless, it is well to know what is the material of Luna, or whence it proceeds. Whoever is not able to consider or find this out will neither be able to make Luna. It will be asked, What is Luna? It is among the seven metals which are spiritually concealed, itself the seventh, external, corporeal, and material. For this seventh always contains the six metals spiritually hidden in itself. And the six spiritual metals do not exist without one external and material metal. So also no corporeal metal can have place or essence without those six spiritual ones. The seven corporeal metals mix easily by means of liquefaction, but this mixture is not useful for making Sol or Luna. For in that mixture each metal remains in its own nature, or fixed in the fire, or flies from it. For example, mix, in any way you can, Mercury, Jupiter, Saturn, Mars, Venus, Sol, and Luna. It will not thence result that Sol and Luna will so change the other five that, by the agency of Sol and Luna, these will become Sol and Luna. For though all be liquefied into a single mass, nevertheless each remains in its nature whatever it is. This is the judgment which must be passed on corporeal mixture. But concerning spiritual mixture and communion of the metals, it should be known that no separation or mortification is spiritual, because such spirits can never exist without bodies.	Сотворить Сатурн или Марс из Луны требует ни меньших, ни более легких трудов, чем сотворить, с великой прибылью, Луну из Меркурия, Юпитера, Марса, Венеры или Сатурна. Однако пользы нет превращать совершенство в несовершенство, но последнее в первое. Но знать надлежит, что есть вещество Луны и откуда оно происходит. Не умеющий разведать или открыть этого, не сможет получить и саму Луну. Можно спросить, а что есть Луна? Среди семи бесплотно сокрытых металлов, она - седьмой, внешний, телесный и вещественный. Потому как этот седьмой всегда заключает в себе шесть бесплотно сокрытых металлов. А шесть бесплотных металлов не существуют без одного внешнего и вещественного металла. Так ни один телесный металл не может иметь места или сути без тех шести бесплотных. Семь телесных металлов легко смешиваются сжижением, но такой сплав не имеет пользы для получения Солнца или Луны. Потому как в этой смеси каждый металл остается в собственной своей форме, или же закреплен в огне, или улетучивается из нее. К примеру, смешайте, любым доступным способом, Меркурий, Юпитер, Сатурн, Марс, Венеру, Солнце и Луну. Это не значит, что Солнце и Луна так изменят другие пять, что под воздействием Солнца и Луны они тоже превратятся в Солнце и Луну. Потому как хотя все превратилось в однородную жидкую массу, каждый металл остается в своей собственной форме. Это суждение верно для телесной смеси. Касаемо же бесплотной смеси и общности металлов, знай, что никакое разделение или укрощение не есть бесплотно, поскольку такие духи никогда не могут существовать без плоти.
Though the body should be taken away from them and mortified a hundred times in one hour, nevertheless, they would always acquire another much more noble than the former. And this is the transposition of the metals from one death to another, that is to say, from a lesser degree into one greater and higher, namely, into Luna; and from a better into the best and most most perfect, that is, into Sol, the brilliant and altogether royal metal. It is most true, then, as frequently said above, that the six metals always generate a seventh, or produce it from themselves clear in its esse.	Хотя тело можно отнять от них и укротить сто раз за один час, все одно, они всегда приобретут другое, благороднее прежнего. И это есть перенос металлов из одной смерти в другую, сиречь, из нижней ступени на большую и высшую, а именно, в Луну; из лучшего же - в наилучшее, в Солнце - блестящий и совершенно королевский металл. Вот почему, как уже прежде многажды сказано, истинно то, что шесть металлов всегда порождают седьмой, или производят его из самих себя явно и в его сути.
A question may arise: If it be true that Luna and every metal derives its origin and is generated from the other six, what is then its property and its nature? To this we reply: From Saturn, Mercury, Jupiter, Mars, Venus, and Sol, nothing and no other metal than Luna could be made. The cause is that each metal has two good virtues of the other six, of which altogether there are twelve. These are the spirit of Luna, which thus in a few words may be made known. Luna is composed of the six spiritual metals and their virtues, whereof each possesses two. Altogether, therefore, twelve are thus posited in one corporeal metal, which are compared to the seven planets and the twelve celestial signs. Luna has from the planet Mercury, and from Aquarius and Pisces, its liquidity and bright white colour.	Может возникнуть вопрос: Если верно то, что каждый металл происходит из остальных шести и ими порождаем, каковы тогда его природа и свойства? Ответим: Из Сатурна, Меркурия, Юпитера, Марса, Венеры и Солнца, ничего иного не может быть получено, кроме Луны. Причина этого в том, что каждый металл имеет по два благих качества остальных шести, а всего каждый имеет свойств по двенадцати. Они же суть дух Луны, который немногими словами можно описать так: Луна состоит из шести бесплотных металлов и их благих качеств, из коих каждый обладает двумя. Совокупно же двенадцать воплощены в один телесный металл, что можно уподобить семи планетам и двенадцати созвездиям небесным. Луна взяла от планеты Меркурия и от Стрельца и Рыб свою жидкость и яркий белый цвет.
So Luna has from Jupiter, with Sagittarius and Taurus, its white colour and its great firmness in fire. Luna has from Mars, with Cancer and Aries, its hardness and its clear sound. Luna has from Venus, with Gemini and Libra, its measure of coagulation and its From Saturn, with Virgo and Scorpio, its homogeneous body, with gravity. From Sol, with Leo and Virgo, its spotless purity and great constancy against the power of fire. Such is the knowledge of the natural exaltation and of the course of the spirit and body of Luna, with its composite nature and wisdom briefly summarised.	Так же Луна имеет от Юпитера со Стрельцом и Тельцом свой белый цвет и свою большую стойкость в огне. Луна имеет от Марса с Раком и Овеном свою твердость и звонкость. Луна имеет от Венеры с Близнецами и Весами свою меру застывания и свою ковкость. От Сатурна, с Девой и Скорпионом, - свою однородность и тяжесть. От Солнца со Львом и Девой - свою незапятнанную чистоту и большую стойкость против силы огня. Таковы природная возбудимость и направление духа и тела Луны, мы кратко прояснили здесь ее сложную природу и мудрость.
Furthermore, it should be pointed out what kind of a body such metallic spirits acquire in their primitive generation by means of celestial influx. For the metal-digger, when he has crushed the stone, contemptible as it is in appearance, liquefies it, corrupts it, and altogether mortifies it with fire. Then this metallic spirit, in such a process of mortification, receives a better and more noble body, not friable but malleable. Then comes the Alchemist, who again corrupts, mortifies, and artificially prepares such a metallic body. Thus once more that spirit of the metal assumes a more noble and more perfect body, putting itself forward clearly into the light, except it be Sol or Luna. Then at last the metallic spirit and body are perfectly united, are safe from the corruption of elementary fire, and also incorruptible.8	Далее, следует указать, какой тип тела такие приобретают эти духи металлов в их простейшем рождении посредством небесного притока. Ведь добытчик металла из недр, разбив камень, каким бы ничтожным он не казался с виду, растапливает его, разрушает и совершенно укрощает его огнем. Тогда, дух металла, в процессе укрощения, получает лучшее и более благородное тело, не ломкое, но ковкое. Затем приходит алхимик, который вновь разрушает, укрощает и искусственно готовит такое металлическое тело. Так, дух металла вновь принимает более благородное и совершенное тело, являясь ясно на свет, исключая лишь Солнце и Луну. И в завершение, дух и тело металла совершенно соединяются, и более неподвластны порче посредством элементарного огня, и также не ржавеют.*
THE SEVENTH CANON.	СЕДЬМОЙ КАНОН
CONCERNING THE NATURE OF SOL AND ITS PROPERTIES.	О природе Солнца и его свойствах
The seventh after the six spiritual metals is corporeally Sol, which in itself is nothing but pure fire. What in outward appearance is more beautiful, more brilliant, more clear and perceptible, a heavier, colder, or more homogeneous body to see? And it is easy to perceive the cause of this, namely, that it contains in itself the congelations of the other six metals, out of which it is made externally into one most compact body. Its liquefaction proceeds from elementary fire, or is caused by the liquations of Mercury, with Pisces and Aquarius, concealed spiritually within it. The most manifest proof of this is that Mercury is easily mingled corporeally with the Sun as in an embrace.	Седьмой телесный металл, следующий за шестью бесплотными, - Солнце, которое есть ничто иное, как чистый огонь. Какой еще металл имеет тело более красивое, блестящее, ясное и ощутимое, тяжелое, холодное, однородное на вид? Легко понять причину этого, а именно то, что оно содержит в себе сплав других шести металлов, из которых оно сотворено внешне, в одно самое плотное тело. Оно плавится элементарным огнем или посредством разжижений Меркурия с Рыбами и Водолеем, бесплотно сокрытыми в нем. Самое очевидное тому свидетельство - то, что Меркурий легко смешивается телесно с Солнцем, словно в едином объятии.
But for Sol, when the heat is withdrawn and the cold supervenes after liquefaction, to coagulate and to become hard and solid, there is need of the other five metals, whose nature it embraces in itself  Jupiter, Saturn, Mars, Venus, Luna. In these five metals the cold abodes with their regimens are especially found.	Но дабы Солнце, после того, как убран жар и наступает холод, сгустилось и стало твёрдо и жестко, нужны другие пять металлов, чью природу оно собой охватывает - Юпитер, Сатурн, Марс, Венера и Луна. В этих пяти металлах пребывает холод, а их точки плавления подобраны нарочно.
Hence it happens that Sol can with difficulty be liquefied without the heat of fire, on account of the cold whereof mention has been made. For Mercury cannot assist with his natural heat or liquefaction, or defend himself against the cold of the five metals, because the heat of Mercury is not sufficient to retain Sol in a state of liquefaction. Wherefore Sol has to obey the five metals rather than Mercury alone. Mercury itself has no office of itself save always to flow. Hence it happens that in coagulations of the other metals it can effect nothing, since its nature is not to make anything hard or solid, but liquid. To render fluid is the nature of heat and life, but cold has the nature of hardness, consolidation, and immobility, which is compared to death.	Потому получается, что Солнце трудно перевести в жидкость без жара огня, это из-за холода, упомянутого выше. Потому как Меркурий не может способствовать своим природным теплом или жидкостью, или защитить себя от холода пяти металлов, поскольку теплоты Меркурия не достанет для поддержания Солнца в жидком состоянии. Отсюда Солнце принуждено подчиниться пяти металлам, а не одинокому Меркурию. У самого же Меркурия нет иного предназначения, кроме как течь. Потому получается, что в сплаве с другими металлами он не может действовать никак, поскольку в его природе делать что-либо не твердым и жестким, но текучим. Разжижать свойственно теплоте и жизни, но холод имеет свойство жёсткости, густоты и неподвижности, которые можно уподобить смерти.
For example, the six cold metals, Jupiter, Venus, Saturn, Mars, Venus, Luna, if they are to be liquefied must be brought to that condition by the heat of fire. Snow or ice, which are cold, will not produce this effect, but rather will harden. As soon as ever the metal liquefied by fire is removed therefrom, the cold, seizing upon it, renders it hard, congelated, and immovable of itself. But in order that Mercury may remain fluid and alive continually, say, I pray you, whether this will be affected with heat on cold?	К примеру, шесть холодных металлов, Юпитер, Венеру, Сатурн, Марс, Венеру (?), Луну, можно перевести в жидкость посредством жара огня, снег же и лед, поскольку они холодны, размягчить их не могут, но только делают еще жестче. Едва металл, расплавленный огнем, из него вынут, холод овладевает им и делает его твердым, застывшим и несамодвижимым. Но, спрошу я вас, чтобы Меркурий постоянно оставался жидким и живым, скажите, влияет ли холод или жара?
Whoever answers that this is brought about by a cold and damp nature, and that it has its life from cold � the promulgator of this opinion, having no knowledge of Nature, is led away by the vulgar. For the vulgar man judges only falsely, and always holds firmly on to his error. So then let him who loves truth withdraw therefrom. Mercury, in fact, lives not at all from cold but from a warm and fiery nature.	Если кто скажет, что это происходит из-за холодной и влажной природы этого вещества, что оно от холода получает свою жизненную силу, значит он не знает природы и введен в заблуждение простаками. Потому как простаки обо всем имеют суждение ложное, и всегда упорствуют в своих заблуждениях. Так, пусть любящий истину от них отойдет. В действительности, Меркурий живет вовсе не от холода, но от своей теплой и огненной природы.
Whatever lives is fire, because heat is life, but cold the occasion of death. The fire of Sol is of itself pure, not indeed alive, but hard, and so far shews the colour of sulphur in that yellow and red are mixed therein in due proportion.	Все живое - огонь, ибо жар - это жизнь, но холод есть причина смерти. Солнечный огонь, сам по себе чист, хотя он не жив, но тверд, и имеет цвет серы, покуда желтизна и краснота в нем смешаны в правильных долях.
The five cold metals are Jupiter, Mars, Saturn, Venus, and Luna, which assign to Sol their virtues; according to cold, the body itself; according to fire, colour; according to dryness, solidity; according to humidity, weight; and out of brightness, sound. But that gold is not burned in the element of terrestrial fire, nor is even corrupted, is effected by the firmness of Sol. For one fire cannot burn another, or even consume it; but rather if fire be added to fire it is increased, and becomes more powerful in its operations.	Пять холодных металлов суть: Юпитер, Марс, Сатурн, Венера и Луна, они отдают Солнцу свои благие качества; посредством холода - само тело, посредством огня - цвет, посредством сухости - твердость, посредством влажности - вес; из яркости же - звонкость. Но причина того, что золото не сжигаемо элементом земного огня, и даже не подвержено порче, есть твердость Солнца. Ведь один огонь не может влиять на другой, и не поглощает другой, напротив, огонь, прибавленный к огню, умножает свою силу и мощь своего действия.
The celestial fire which flows to us on the earth from the Sun is not such a fire as there is in heaven, neither is it like that which exists upon the earth, but that celestial fire with us is cold and congealed, and it is the body of the Sun. Wherefore the Sun can in no way be overcome by our fire. This only happens, that it is liquefied, like snow or ice, by that same celestial Sun. Fire, therefore, has not the power of burning fire, because the Sun is fire, which, dissolved in heaven, is coagulated with us.	Небесный огонь, текущий для нас с Солнца на Землю, не тот же, что горит в раю, не подобен он и огню, на Земле сущему, но этот наш небесный огонь холоден и застыл, он есть тело Солнца. Посему Солнце никоим образом непреодолимо этим огнем. Но тот небесный огонь, может растопить его, словно снег или лед. Итак, огонь не имеет власти сжечь другой огонь, потому как Солнце - огонь, который будучи растворенным в раю, сгущает себя внутри нас.
Gold is in its essence three-fold: 1  Celestial           2  Elementary 3  Metallic and Dissolved Fluid Corporeal.	Золото, по своей сути, триедино: 1. Небесное 2. Элементарное 3. Металлическое и бывает: Растворено Жидко Телесно
PART II.	Часть II
CERTAIN TREATISES AND APPENDICES ARISING OUT OF THE SEVEN CANONS	НЕКОТОРЫЕ ТРАКТАТЫ И ПРИЛОЖЕНИЯ, БЕРУЩИЕ СВОЕ НАЧАЛО ОТ СЕМИ КАНОНОВ
GOD AND NATURE DO NOTHING IN VAIN.	Бог и природа ничего не делают всуе
THE eternal position of all things, independent of time, without beginning or end, operates everywhere. It works essentially where otherwise there is no hope. It accomplishes that which is deemed impossible. What appears beyond belief or hope emerges into truth after a wonderful fashion.	Вечное положение вещей, независимое от времени, без начала и конца, действует всюду. В особенности там, где нет надежды. И совершает, казалось бы, невозможное. Чудесным способом то, что казалось невероятным, то, на что не было надежды, оборачивается правдой.
NOTE ON MERCURIUS VIVUS.	ЗАМЕЧАНИЯ О MERCURIUS VIVUS (живой ртути)
Whatever tinges with a white colour has the nature of life, and the properties and power of light, which causally produces life. Whatever, on the other hand, tinges with blackness, or produces black, has a nature in common with death, the properties of darkness, and forces productive of death. The earth with its frigidity is a coagulation and fixation of this kind of hardness. For the house is always dead; but he who inhabits the house lives. If you can discover the force of this illustration you have conquered.	Все белое имеет в себе свойство жизни и свойства и силу света, и невзначай производит жизнь. Напротив, все черное имеет сродство со смертью, свойства темноты и силы, вызывающие смерть. Земля, ее холодность, являют собой сгусток и закрепление этой твердости. Потому как дом всегда мертв; живы лишь живущие в нем. Если ты способен постичь силу этого примера, ты - победитель.
Tested liquefactive powder.	Проверен сжижающий прах.
Burn fat verbena.	Сожжена жирная вербена.
Recipe. Salt nitre, four ounces; a moiety of sulphur; tartar, one ounce. Mix and liquefy.	Рецепт: Селитряная соль, четыре унции; полвина серы; винный камень, одна унция. Смешай и преврати в жидкость.
WHAT IS TO BE THOUGHT CONCERNING THE CONGELATION OF MERCURY.	О ЗАСТЫВАНИИ РТУТИ
To mortify or congeal Mercury, and afterwards seek to turn it into Luna, and to sublimate it with great labour, is labour in vain, since it involves a dissipation of Sol and Luna existing therein. There is another method, far different and much more concise, whereby, with little waste of Mercury and less expenditure of toil, it is transmuted into Luna without congelation.	Укротить, сиречь, заморозить Меркурий, пытаясь затем превратить его в Луну, и сублимировать его многими трудами, - труд напрасный, поскольку включает в себя разложение Солнца и Луны, которые в нем суть. Есть другой способ, очень отличный от этого, но проще гораздо, который посредством малого расхода Меркурия и еще меньшего - ткани, превращает его в Луну без замороза.
Any one can at pleasure learn this Art in Alchemy, since it is so simple and easy; and by it, in a short time, he could make any quantity of silver and gold.	Любой, по своей прихоти, может познать этот алхимический способ, ведь он так прост и лёгок; и с его помощью, всегда он может получить любое количество серебра и золота.
It is tedious to read long descriptions, and everybody wishes to be advised in straightforward words. Do this, then; proceed as follows, and you will have Sol and Luna, by help whereof you will turn out a very rich man. Wait awhile, I beg, while this process is described to you in few words, and keep these words well digested, so that out of Saturn, Mercury, and Jupiter you may make Sol and Luna. There is not, nor ever will be, any art so easy to find out and practise, and so effective in itself. The method of making Sol and Luna by Alchemy is so prompt that there is no more need of books, or of elaborate instruction, than there would be if one wished to write about last year's snow.	Тоска читать длинные описания, каждый хочет получить совет простыми словами. Если так, вот что сделай: иди дальше, оставив Солнце и Луну, которые могут сделать тебя очень богатым. Прошу, подожди, я тебе напишу эту процедуру в немногих словах, хорошенько усвой их, и ты сможешь из Сатурна, Меркурия и Юпитера получить Солнце и Луну. Нет и не будет никогда более простого способа и столь действенной процедуры. Алхимический способ получения Солнца и Луны столь скор, что книги и подробные указания нужны здесь не более, чем если бы ты желал писать про прошлогодний снег.
CONCERNING THE RECEIPTS OF ALCHEMY.	АЛХИМИЧЕСКИЕ РЕЦЕПТЫ
What, then, shall we say about the receipts of Alchemy, and about the diversity of its vessels and instruments? These are furnaces, glasses, jars, waters, oils, limes, sulphurs, salts, saltpetres, alums, vitriols, chrysocollae, copper-greens, atraments, auri-pigments, fel vitri, ceruse, red earth, thucia, wax, lutum sapientiae, pounded glass, verdigris, soot, testae ovorum, crocus of Mars, soap, crystal, chalk, arsenic, antimony, minium, elixir, lazurium, gold-leaf, salt-nitre, sal ammoniac, calamine stone, magnesia, bolus armenus, and many other things.	Что же написать об алхимических рецептах, о множестве сосудов и приспособлений? Они суть: печи, склянки, сосуды, воды, масла, известь, сера, соли, селитры, квасцы, купоросы, хризоколы, окиси меди, чернила, аури-пигменты, fel vitri, свинцовые белила, краснозём, thucia, воск, lutum sapientiae, толченое стекло, ярь-медянка, сажа, яичная скорлупа, порошок Марса, мыло, горный хрусталь, мел, мышьяк, сурьма, свинцовый сурик, эликсир, lazurium, золотая фольга, соль селитры, соль аммония, каламин,  магнезия, армянская пилюля и многие другие вещи.
Moreover, concerning preparations, putrefactions, digestions, probations, solutions, cementings, filtrations, reverberations, calcinations, graduations, rectifications, amalgamations, purgations, etc., with these alchemical books are crammed.	Кроме того, о приготовлении, сбраживании, переваривании, исследовании, растворении,  цементировании, фильтрации, просеивании, выпаривании, измерении, возгонке, амальгамировании, очищении, и иных, которыми полны алхимические книги.
Then, again, concerning herbs, roots, seeds, woods, stones, animals, worms, bone dust, snail shells, other shells, and pitch.	Или о травах, корнях, семенах, древесине, камнях, животных, червях, костном порошке, раковинах улиток, других раковинах, смоле.
These and the like, whereof there are some very far-fetched in Alchemy, are mere incumbrances of work; since even if Sol and Luna could be made by them they rather hinder and delay than further one�s purpose. But it is not from these � to say the truth � that the Art of making Sol and Luna is to be learnt. So, then, all these things should be passed by, because they have no effect with the five metals, so far as Sol and Luna are concerned. Someone may ask, What, then, is this short and easy way, which involves no difficulty, and yet whereby Sol and Luna can be made? Our answer is, this has been fully and openly explained in the Seven Canons. It would be lost labour should one seek further to instruct one who does not understand these. It would be impossible to convince such a person that these matters could be so easily understood, but in an occult rather than in an open sense.	Все подобные вещи, в пользовании которых некоторые алхимики весьма преуспели, являют собой только препятствия работе, ибо даже если бы Солнце и Луну возможно было получить с помощью таких вещей, они бы скорее замедлили, чем ускорили дело. Но, по правде сказать, не с их помощью постигается искусство получения Солнца и Луны. Итак, всеми этими вещами надлежит пренебречь, поскольку они не дают действия на пять металлов, если дело касается Солнца и Луны. Кто-то может спросить, так что же есть собой этот скорый и простой способ, без трудности, однако позволяющий получить Солнце и Луну? Наш ответ: он полно и явно растолкован в Семи Канонах. Тщетный труд учить дальше того, кто не понял их. Невозможно убедить такого, что эти материи уразуметь весьма легко, хотя и не в открытом их смысле, но в тайном.
THE ART IS THIS: After you have made heaven, or the sphere of Saturn, with its life to run over the earth, place on it all the planets, or such, one or more, as you wish, so that the portion of Luna may be the smallest. Let all run, until heaven, or Saturn, has entirely disappeared. Then all those planets will remain dead with their old corruptible bodies, having meanwhile obtained another new, perfect, and incorruptible body.	ИСКУССТВО СОСТОИТ ВОТ В ЧЕМ: После того, как вы получили небо или сферу Сатурна, с ее жизнью, протекающей на земле, поместите на нее все планеты, или, сколько хотите одну или более, так, дабы доля Луны была наименьшей. Пусть все идет своим чередом, покуда небо или Сатурн не исчезнут совершенно. Тогда все эти планеты останутся мертвы, со своими старыми, уязвимыми телами, получив за это время другое новое, совершенное и неуязвимое тело.
That body is the spirit of heaven. From it these planets again receive a body and life, and live as before. Take this body from the life and the earth. Keep it.	Это тело - дух неба. Из него эти планеты вновь получают тело и жизнь и живут, как прежде. Возьми это тело от жизни и земли. Храни его.
It is Sol and Luna. Here you have the Art altogether, clear and entire. If you do not yet understand it, or are not practised therein, it is well. It is better that it should be kept concealed, and not made public.	Оно есть Солнце и Луна. Вот тебе совершенное искусство, ясное и целое. Если ты его все еще не уразумел, или не имеешь в том опыта, хорошо. Пусть лучше оно остается сокрытым, нежели разглашенным.
HOW TO CONJURE THE CRYSTAL SO THAT ALL THINGS MAY BE SEEN IN IT.	КАК ПОСРЕДСТВОМ МАГИИ ВОЗДЕЙСТВОВАТЬ НА КРИСТАЛЛ, ЧТОБЫ В НЕМ СТАЛИ ВИДНЫ ВСЕ ВЕЩИ
To conjure is nothing else than to observe anything rightly, to know and to understand what it is. The crystal is a figure of the air. Whatever appears in the air, movable or immovable, the same appears also in the speculum or crystal as a wave. For the air, the water, and the crystal, so far as vision is concerned, are one, like a mirror in which an inverted copy of an object is seen.	Магическое воздействие есть ничто иное, как способность наблюдать все вещи правильно, знать и разуметь что они есть из себя. Кристалл есть фигура из воздуха.  Все, появляющееся в воздухе, движимо или неподвижно, появляется и в спекулум, сиречь кристалле, в виде волны. Потому как воздух, вода и кристалл, в том, что касается видения - одно, как и зеркало, в котором видна обратная копия предмета.
CONCERNING THE HEAT OF MERCURY.	О ЖАРЕ МЕРКУРИЯ
Those who think that Mercury is of a moist and cold nature are plainly in error, because it is by its nature in the highest degree warm and moist, which is the cause of its being in a constant state of fluidity. If it were of a moist and cold nature it would have the appearance of frozen water, and be always hard and solid, so that it would be necessary to liquefy it by the heat of fire, as in the case of the other metals. But it does not require this, since it has liquidity and flux from its own heat naturally inborn in it, which keeps it in a state of perpetual fluidity and renders it "quick", so that it can neither die, nor be coagulated, nor congealed. And this is well worth noticing, that the spirits of the seven metals, or as many of them as have been commingled, as soon as they come into the fire, contend with one another, especially Mercury, so that each may put forth its powers and virtues in the endeavour to get the mastery in the way of liquefying and transmuting. One seizes on the virtue, life, and form of another, and assigns some other nature and form to this one. So then the spirits or vapours of the metals are stirred up by the heat to operate mutually one upon the other, and transmute from one virtue to another, until perfection and purity are attained.	Думающие, что Меркурий имеет влажную и холодную природу, просто заблуждаются, поскольку его природа в высочайшей степени горяча и влажна, вот почему он постоянно находится в жидком состоянии. Если бы он имел влажную и холодную природу, он на вид был бы подобен замерзшей воде и был бы всегда твердый и жесткий, и его приходилось бы растапливать посредством огня, как и другие металлы. Но поскольку в этом нет нужды, поскольку его текучесть и жидкость происходят из жара, свойственного ему по естеству, который поддерживает его постоянно в жидком состоянии и делает его "быстрым", так, что он ни умереть, ни загустеть, ни застыть не может. Не упусти также то, что духи семи металлов, или стольких из них, сколько смешаны вместе, едва попадя в огонь, соперничают один с другим, особенно Меркурий, так, дабы каждый мог развернуть свои силы и свойства и взять верх в способе разжижения и превращения. Один забирает достоинство, жизнь  и форму у другого и придает ей некоторую другую природу и форму. Тогда духи или пары металлов смешиваясь, поднимаются вверх от жара, действуют взаимно, один на другой, и меняют одно свойство на другое, покуда совершенство и чистота не будут достигнуты.
But what must be done besides to Mercury in order that its moisture and heat may be taken away, and in their place such an extreme cold introduced as to congeal, consolidate, and altogether mortify the Mercury? Do what follows in the sentence subjoined: Take pure Mercury closely shut up in a silver pixis. Fill a jar with fragments of lead, in the midst of which place the pixis. Let it melt for twenty-four hours, that is, for a natural day. This takes away from Mercury his occult heat, adds an external heat, and contributes the internal coldness of Saturn and Luna (which are both planets of a cold nature), whence and whereby the Mercury is compelled to congeal, consolidate, and harden.	Но что сделать еще, дабы забрать у Меркурия его влагу и жар, и заместить их таким сильнейшим холодом, чтобы заморозить, затвердить и совершенно умертвить Меркурий? Делай так, и в указанной последовательности: Возьми чистый Меркурий, закрытый в серебряной коробочке. Пусть он растапливается в течение суток, то есть, двадцати четырех часов. Этим ты выгонишь из Меркурия его скрытое тепло, добавишь внешнее тепло и усилишь внутренний холод Сатурна и Луны (обе эти планеты имеют холодную природу), тогда и посредством этого Меркурий принужден будет замерзнуть, затвердеть и застыть.
Note also that the coldness (which Mercury needs in its consolidation and mortification) is not perceptible by the external sense, as the cold of snow or of ice is, but rather, externally, there is a certain amount of apparent heat. Just in the same way is it with the heat of Mercury, which is the cause of its fluidity. It is not an external heat, perceptible in the same way as one of our qualities.	Заметь также, что холод (нужный для затвердевания и умерщвления Меркурия), не ощутим внешними чувствами, как ощутим, к примеру, холод снега или льда, напротив, снаружи ощутимо даже некоторое кажущееся тепло. Точно также и с теплотой Меркурия, которая являет собой причину его текучести. Теплота эта не внешняя, которая ощутима одним из наших чувств.
Nay, externally a sort of coldness is perceptible. Whence the Sophists (a race which has more talk than true wisdom) falsely assert that Mercury is cold and of a moist nature, so that they go on and advise us to congeal it by means of heat; whereas heat only renders it more fluid, as they daily find out to their own loss rather than gain.	Напротив, снаружи ощутим некоторый холод. Откуда софисты (у этих людишек болтовня заменяет подлинную мудрость), ложно утверждают, что Меркурий имеет холодную и влажную природу, и исходя из этого они советуют нам замораживать его посредством нагревания; в действительности же жар делает его еще более текучим, в чем они сами каждодневно и убеждаются, к собственному стыду, а не славе.
True Alchemy which alone, by its unique Art, teaches how to fabricate Sol and Luna from the five imperfect metals, allows no other receipt than this, which well and truly says: Only from metals, in metals, by metals, and with metals, are perfect metals made, for in some things is Luna and in other metals is Sol.	Лишь одна только подлинная алхимия, своим несравненным искусством учит получать Солнце и Луну из пяти несовершенных металлов, и не признает никакого иного рецепта, чем этот, который полно и истинно звучит так: Совершенные металлы получаются только из металлов, в металлах и посредством металлов; поскольку в некоторых вещах есть Луна, а в других металлах - Солнце.
WHAT MATERIALS AND INSTRUMENTS ARE REQUIRED IN ALCHEMY.	КАКИЕ ВЕЩЕСТВА И ПРИСПОСОБЛЕНИЯ НУЖНЫ ДЛЯ АЛХИМИЧЕСКИХ ОПЫТОВ
There is need of nothing else but a foundry, bellows, tongs, hammers, cauldrons, jars, and cupels made from beechen ashes. Afterwards, lay on Saturn, Jupiter, Mars, Sol, Venus, Mercury, and Luna. Let them operate finally up to Saturn.	Не нужно ничего иного, кроме плавильни, кузнечных мехов, щипцов, молотков, котлов, сосудов, и тиглей из букового пепла. Затем, вложи туда Сатурн, Юпитер, Марс, Солнце, Венеру, Меркурий и Луну. Дай им действовать до конца, до Сатурна.
THE METHOD OF SEEKING MINERALS.	СПОСОБ ПОИСКА МИНЕРАЛОВ
The hope of finding these in the earth and in stones is most uncertain, and the labour very great. However, since this is the first mode of getting them, it is in no way to be despised, but greatly commended. Such a desire or appetite ought no more to be done away with than the lawful inclination of young people, and those in the prime of life, to matrimony. As the bees long for roses and other flowers for the purpose of making honey and wax, so, too, men apart from avarice or their own aggrandisement should seek to extract metal from the earth.	Надежда найти их в земле или в камне весьма зыбка, а труд весьма велик. Однако, потому как это самый главный способ их получения, никак не должно пренебрегать им, но напротив, предпочесть всем другим. Такое желание или склонность следует отвергать не более, чем законную склонность молодых или зрелых людей ко вступлению в брак. Как пчелы льнут к розам или к другим цветкам для цели делания меда и воска, так и человек, не из-за одной лишь жадности или желания возвыситься должен стремиться добыть металл из земли.